«Будучи студентом биофака, я боялась, что всю оставшуюся жизнь проведу за посадкой растений и пересчетом листьев. Мысль о том, что я тоже буду заниматься важными исследованиями, казалась голубой мечтой» — ученый-биотехнолог Елена Цай рассказала нам о своих достижениях в науке, стереотипах профессии и мечте стать врачом.

Хотела стать врачом, но стала биологом.

Стать ученым никогда не входило в мои планы. Изначально я хотела стать врачом, но отказалась от поступления в медицинский вуз, где учиться пришлось бы долго, а уровень образования оставлял желать лучшего.

В качестве наиболее близкой альтернативы я подала документы на факультет биологии в Национальном университете. Тогда в вузе обещали открыть новое направление, более тесно связанное с медициной, куда я думала перейти на следующем курсе. Но за четыре года его так и не открыли, в результате я закончила университет со степенью бакалавра в биоинформатике — новой на тот момент для нашей науки области. Так начался мой путь ученого — не спонтанно, но и не до конца осознанно.

Елена Цай — базовый докторант в Центре передовых технологий при Министерстве высшего образования, науки и инновации Республики Узбекистан, 31 год.

Еще будучи студентом, я начала работать лаборантом в Институте химии растительных веществ при Академии наук. Мы занимались выращиванием клеток млекопитающих для того, чтобы потом проводить на них испытания новых, ранее не изученных химических веществ.

Например, мы работали с веществами, которые в теории могли использоваться для борьбы с раковыми клетками. Для этого мы культивировали эти раковые клетки в лаборатории и проверяли, будет ли испытуемое вещество как-то влиять на их рост и развитие.

В институте я проработала шесть лет. За это время успела получить степень магистра в биофизике, но понимание науки для меня все еще ограничивалось лишь механической ручной работой: я не участвовала в выведении заключений или создании теорий. Мои обязанности были больше инструментальными.

Наука — это о помощи людям не только в будущем, но уже и сейчас

О том, что такое настоящая наука, я узнала уже в Центре передовых технологий. Пришла я туда в качестве младшего научного сотрудника, год проработала в лаборатории экспериментальной биофизики, затем перешла в отдел биотехнологий и стала коллегой своего будущего супруга. Там я наблюдала за работой ученых выше по статусу и опыту. Именно там мой интерес к науке стал еще сильнее.

Поворотным моментом в карьере стало участие в разработке и испытании тест-систем на Covid-19 в самом начале пандемии. Накануне объявления локдауна по всей стране у нас с супругом ухудшилось самочувствие, и мы остались на работе, чтобы не рисковать здоровьем родителей. На следующее утро уже был введен строгий карантин. Тем, кто накануне остался на работе, предложили вступить в группу испытателей. Но с одним условием: нельзя было покидать Центр до окончания клинических тестов.

Тех, кто отказался, отправили домой работать удаленно. Мы же с супругом сразу согласились и остались. Для всей команды выделили небольшую гостиницу рядом с Центром, где мы и проводили внерабочее время в первые два месяца пандемии. Рабочую группу сформировали так, что часть работала над разработкой этих тестов — они изучали литературу, работали с данными, выводили рабочую модель. Другая часть — проверяла получившиеся тесты на исследуемых образцах.

Я попала во вторую группу. Сначала просто брала анализы у людей с подозрением на коронавирус. Позже мне поручили готовить биоматериалы для проведения этих анализов. Ближе к концу испытаний я уже сама ставила реакции в лаборатории и проводила полноценные исследования.

Решиться на такой шаг нас с супругом сподвигло стремление помочь людям, которых закрыли по домам и не разрешали выходить. Вся рабочая группа понимала, что вот прямо сейчас от нас зависит многое. Сегодня я с гордостью признаю, что тогда мы справились с задачей на отлично. Мы были одними из первых по всему миру, кто разработал свои тесты и пустил в массовое производство уже к маю 2020-го.

Позже я также принимала участие в клинических испытаниях китайской вакцины в нашей стране. На этот раз уже как биотехнолог. Так за несколько месяцев пандемии я открыла для себя науку совсем с другой стороны. Оказалось, что наука — это не только о теоретической пользе в далеком будущем, но и настоящей практической помощи людям уже сейчас.

Ученого представляют человеком, который прячется в лаборатории

В наше время вокруг образа местных ученых сформировалось достаточно стереотипов, способных убедить молодежь не идти в науку. Чаще всего я сталкиваюсь с тем, что ученого представляют человеком, который прячется в лаборатории, сидит в грязном халате и делает что-то не особо полезное. Многие с недоверием относятся к исследованиям, проведенным в Узбекистане. Думают, что мы берем западные исследования, переводим их и выдаем за свои.

Признаюсь, я сама, будучи студентом биофака, боялась, что всю оставшуюся жизнь проведу за посадкой растений и пересчетом листьев. Мысль о том, что я тоже буду заниматься важными именно для нашего региона исследованиями, казались голубой мечтой. Но сегодня, спустя 10 лет практики, я понимаю, как сильно тогда ошибалась.

Свой путь к медицине я нашла через науку

Прямо сейчас я работаю над своей диссертацией по фудомике. Через три года мне предстоит защитить наше командное исследование, чтобы получить степень PhD. Для обывателя со стороны это звучит как нечто абстрактное, но на деле наше исследование может помочь превентивной медицине сделать несколько больших шагов вперед.

Фудомика — это новое для Узбекистана научное направление в области пищевой науки и питания. Оно изучает как продукты питания могут влиять на здоровье человека. Например, наша команда из четырех человек изучает пациентов с сахарным диабетом второго типа. Мы ездим по клиникам и больницам, где лечатся пациенты с данным диагнозом, проводим анкетирование и изучаем истории болезни.

Для анкетирования мы разработали вопросник на 60 вопросов. Вопросы самые разнообразные: от банальных «сколько лет уже человек болеет диабетом» до «что он ел вчера и сегодня утром». Для нас важны все детали рациона, потому что суть нашей работы — изучить, какие вещества образуются в организме человека и как они могут повлиять на развитие или прогрессирование диабета.

Потребляемая нами пища в желудке распадается на метаболиты — мелкие вещества, часть которых выводится из организма, но другая — остается. Когда мы знаем, что поел человек вчера или сегодня утром, мы можем определить, какие метаболиты образовались и что с ними происходит дальше. Химики помогают определить состав метаболитов, но полученные данные дальше обрабатываем мы.

Допустим, пациент с диабетом ест много говядины. Мы это узнали во время анкетирования, химики определили, на какие вещества распадается эта пища. С учетом того, что наше исследование будет проводиться несколько лет и мы еще не раз вернемся к этому пациенту для обновления данных. Уже через какое-то время у нас будет понимание, из-за каких продуктов у этого человека могла наблюдаться прогрессия или регрессия недуга.

Сейчас в нашей базе около 300 человек с диабетом. Это лишь первый год исследований, нулевая точка. Через пару лет мы сможем представить полноценные данные с научной доказательной базой о том, потребление каких продуктов, популярных именно в нашем регионе, влияют на развитие болезни.

Для Узбекистана это очень актуальная тема, потому что количество диабетиков растет с каждым годом, а сама болезнь становится моложе — в группу риска уже входят те, кому нет и 30.

Самое важное во всей этой истории — то, что сейчас я работаю по своему профильному образованию. Занимаюсь биоинформатикой, обработкой и анализом данных. Получается, что свой путь к медицине я все-таки нашла — через науку.

Есть категория людей в науке, которые делят ученых на мужчин и женщин

Мой научный руководитель — Хакимов Бекзод Бахромович, наш соотечественник. Он переехал в Данию и стал профессором Копенгагенского университета. Это человек, которым я вдохновляюсь и равняюсь на него. Он из тех, кто постоянно работает над собой: не просто читает научные статьи, но и внедряет какие-то методы на практике. Такого же отношения и вовлеченности он ждет и от меня.

Меня сильно мотивирует то, что Бекзод Бахромович искренне верит в мои способности, потому что есть категория людей в науке, которые делят ученых на мужчин и женщин. И приоритет чаще отдается первым. Мужчины считаются ценными кадрами, потому что в их планы точно не входит замужество и декрет. Мужчинам негоже мыть посуду в лаборатории, когда для таких дел есть женщины-лаборанты. Вот с такими двойными стандартами сталкиваются молодые женщины-ученые.

Я рада, что эта история больше не про меня. Там, где я работаю сейчас, руководитель — женщина. Турдикулова Шахло Уткуровна — заместитель министра высшего образования, науки и инновации РУз, она же возглавляет Центр передовых технологий при этом министерстве. За 5 лет работы под ее руководством я ни разу не столкнулась с разделением ученых по половой принадлежности.

Наоборот, Шахло Уткуровна всеми силами старается создать равные условия. Даже был период, когда к нам на работу приходил тренер для того, чтобы женщины Центра могли заниматься спортом и улучшить здоровье. Здесь точно никто не будет осуждать девушку-лаборанта за то, что использованные пробирки моет не она, а ее коллега-мужчина, который их и использовал.

Вдохновляюсь такими женщинами. В них есть стержень, который я стараюсь взрастить в себе. Наука ведь тоже требует жертв: ты должен постоянно учиться и находить время на работу над собой, вне зависимости от условий, в которых находишься. Например, сейчас мне приходится совмещать работу в Центре, написание диссертации и уход за малышом. Я бы могла уйти в полноценный декрет, но вместо этого сильно жертвую сном, чтобы не выпасть из процессов и не прекращать исследования. Большую роль в этом играет поддержка супруга. Он ведь тоже ученый, поэтому по возможности создает дома все условия для того, чтобы я продолжала научную деятельность.

Идеи требуют преданности

В целом работать в науке — это работать ради идеи, на осуществление которой могут уйти годы. Нужно принимать это как факт. Без веры в идею и преданности своим амбициям легко сойти с пути и больше никогда к нему не возвращаться.

В этом плане я вдохновляюсь мамой. Она врач с большой буквы. Историю каждого пациента она проживает вместе с ним, много ездит по областям, чтобы изучить ситуацию в отдаленных уголках нашей республики. Она всем сердцем болеет за людей, которых встречает. Она верит в то, что она делает. Я учусь у нее этой преданности работе.

Но мне, как и любому человеку, свойственны страхи. Бывает, начинаю сомневаться в своих способностях, в правильности выбора пути. Но потом я вспоминаю, что однажды мечтала о Нобелевской премии за какое-нибудь гениальное открытие. Это возвращает меня в реальность. Не знаю, стану ли я когда-нибудь Нобелевским лауреатом, люди ведь приходят к этому спустя десятки лет исследований. Но я точно знаю, что проект, над которым я работаю сейчас, уже в ближайшем будущем может помочь миллионам людей. Искренне верю в эту идею и ее жизнеспособность. Именно поэтому я все еще на дистанции и не собираюсь с нее сворачивать.

Жахонгир Тохиров

***

Источник: «Корейцы Узбекистана» № 5 (81)

Мы в Telegram